Место перемен - Страница 52


К оглавлению

52

– …что такого особенного сделал обычный майор юстиции? Какой компромат нашел? И главный вопрос – что будет дальше? Мы попытались выяснить у самого Плетнева, но он от комментариев отказался, – с пафосом читал любитель Интернета.

– Может, у него еще и мания величия? – негромко предположила певица.

– Как-то странно выходит, – заметил обладатель планшета, – Плетнев Антон Романович находится сейчас в городе Великозельске. И он очень популярная там личность. Вы как-то можете это объяснить?

Планшет со статьей он пододвинул через стол ближе к больному, так сказать предъявил вещественное доказательство.

Пришлось объяснять, что действительно туда собирался, но не доехал как раз по причине травмы. Наверно, другого отправили, а в пресс-службе путаница возникла. Так случается иногда. И если члены комиссии не верят, то можно позвонить в Калининград начальству или в дежурную часть – они опишут коллегу по приметам. Тогда сразу подтвердят, что Плетнев самый настоящий.

– У вас семья есть? – не сдавалась «певица». Ей давно спалось и виделось, как выскочка Ивлева из института вылетает. Ишь, без году неделя как диплом получила, а уже собственный метод выдумала! Другие по многу лет, по крохам, по маленькой статейке в год… Этой нахалке с пациентами везет! Надо узнать, как она их отбирает, – наверняка берет лишь тех, кто изначально что-то помнит. А всем говорит, что абсолютная амнезия.

– Родители умерли в детстве… Моем детстве.

– Понятно что не в своем… А жена, дети?

– Я давно в разводе, – соврал Плетнев, бросив быстрый взгляд на Леру.

Решил пока помалкивать насчет семейного положения. Хорошо, что паспорта со штампом нет, вместе с алмазами сперли. Да и с Ирочкой встречаться не очень хотелось. Чревато тяжкими телесными увечьями.

– Вы давайте, давайте, звоните на службу. Я продиктую номер. Пусть меня опишут.

Молодой Берия уже взялся за ручку, но тут начала категорически возражать вторая женщина из комиссии, до этого времени не проявлявшая никакого интереса к происходящему:

– Вот еще новости! Звоните! Это же в Калининград надо звонить, по межгороду. Да у нас на кафедре междугородние звонки наперед на месяц расписаны и лимит пять минут! Я в Саратов только на следующей неделе записана и, заметьте, по важному делу, а не с такой ерундой. За чей счет звонок?

Члены комиссии замялись. На кафедре действительно с межгородом было сложно, хозяйственники постоянно счетами трясли и грозились за перерасход из зарплаты вычитать. И со своего мобильного никто звонить не хотел – при их-то научной зарплате! Решили поверить больному на слово, дешевле обойдется. Если и приврала чуток Валерия Львовна – ничего страшного, все так делают. Когда для статистики нужно, то всегда факты за уши притягиваются.

Но неумолимый Плетнев заставил профессора раскошелиться на роуминг. Члены комиссии дружно поддержали предложение больного – у профессора зарплата выше, пусть и звонит.

Позвонил. Там подтвердили. Внешность описали. Переаттестация закончена. Годна. Оба свободны.

В коридоре Лера не визжала от радости, не прыгала на шею Плетневу и не кричала здравицы в честь возвращения памяти. По двум причинам. Конечно, она поняла, что память к пациенту вернулась не сегодня, а значит, он по какой-то причине парил ей мозги. А второе… Он сегодня же уйдет от нее. Чего ужасно не хотелось, несмотря на его обман.

На улице пациент задал вполне уместный вопрос:

– А какой я у тебя по счету?

Это его чрезвычайно интересовало. Даже не столько его порядковый номер в эксперименте, сколько соотношение женщин и мужчин. Вдруг она всем мужикам женой представлялась? Плетнев раньше всегда думал, что чувство ревности ему по определению чуждо. Зря думал. Оказывается, не чуждо.

– Четвертый. До тебя были две женщины и пенсионер.

– А пенсионеру ты кем представлялась?

– Внучкой. Но недолго, он быстрее всех вспомнил, хоть и склерозом страдал. Стоило заикнуться про наследство…

Тогда ладно, если две тетки и старик. При условии, что она не обманывает, конечно. Но, если и обманывает, все равно лучше верить. Вера творит чудеса.

– Ого! Да твой метод, похоже, работает.

Плетневу казалось раньше, что умные научные сотрудницы обязательно старые и страшные, вроде той, которая в комиссии сидела и все время визжала. А Лерочка очень хорошенькая, особенно дома, когда волосы распускает и из душа выходит в банном халате.

Она же вернулась к более актуальной тематике, не дававшей покоя:

– Антон, ты ведь не сегодня все вспомнил? – Это было скорее утверждение, чем вопрос.

Он двусмысленно пожал плечами. Не хотелось признаваться, что он ее обманул, аки дурочку.

– Да, не сегодня… Извини.

– И почему не сказал?

Плетнев остановился, приобнял за плечики и, глядя в печальные глаза, негромко произнес:

– Все бы закончилось.

– И что?

– А я не хочу туда возвращаться.

– В Калининград?

– При чем здесь Калининград? В прошлую жизнь. Обратно. Совсем не хочу.

Он не лукавил. И дело даже не в алмазах. Если б их не существовало, все равно бы не хотел.

У Леры чуть отлегло. С таким настроем он сегодня точно не уедет. Но радоваться тоже рано. Мало ли почему не хочет домой? Может, у него там серьезные проблемы. Не надо забывать, что по голове бьют не от хорошей жизни.

– И что будешь делать? – Она постаралась спросить равнодушно, как бы из спортивного интереса. Если он все же уедет, надо сделать вид, что ей безразлично. Попросить звонить и на Новый год открытку прислать.

– Не знаю… Надо пьесу закончить…

52